– Чем могу служить, господин?

– Подайте лучшего вина, – важно приказал Мак,сразу угадав, что его костюм должен сослужить ему хорошую службу: ведь всегда ивезде человека встречают по одежке.

Трактирщик принес вина в деревянном ковше и, осторожнопоставив его на стол, поклонился еще раз:

– Ваше лицо мне незнакомо, сударь. Осмелюсьпредположить, что вы недавно присоединились к нашему славному войску.

– Осмельтесь и предположите, хозяин. Кажется, ячувствую запах жареной оленины?

– У господина очень тонкое обоняние. Я сейчас принесувам кусочек оленины. Прошу вас, сударь, расскажите нам, какие новости выпринесли от своего прославленного сеньора?

– Какого сеньора? – спросил Мак, подозревая, что внедомолвке трактирщика скрыт какой-то тайный смысл.

– Я просто предположил, сударь, что такой знатныйгосподин, как вы, должен служить еще более знатной особе. Ибо таков закон – всевещи служат одна другой: смерд – своему господину, бык – крестьянину, лорд –Господу Богу; даже в Небесных Сферах царит все тот же порядок.

– А ваш живой ум, очевидно, служит вашему длинномуязыку, – сказал Мак; крепкое вино взбодрило его.

– Могу я узнать ваше имя, господин мой?

– Я Иоганн Фауст.

– Вероятно, вы прибыли издалека, чтобы принять участиев этой кампании?

– Да, я совершил далекое путешествие.

– Поведайте нам, сударь, кому вы служите?

Все посетители трактира повернули головы и стали глядеть наМака в ожидании ответа. Но он только едва заметно усмехнулся и покачал головой:

– Я предпочел бы не разговаривать о подобных вещах втакое время и в таком месте.

– Ну, тогда хотя бы намекните.

Вокруг столика, за которым сидел Мак, собралось несколько любопытных,прислушивающихся к разговору между молодым, богато одетым незнакомцем ихозяином таверны.

Один, судя по платью, знатный господин, сказал:

– Готов поспорить, что вы – доверенное лицоВенецианского Совета, и вы явились сюда с каким-то важным поручением к ЭнрикоДандоло, дожу Венеции. Очевидно, Венецианский Совет хочет вмешаться в ходсобытий.

Мак вздрогнул.

– Нет, – воскликнул другой, – не может онбыть посланником венецианцев! Неужели вы не заметили этого особенного выраженияна его лице, какое бывает только у служителей церкви? Разве вы не видите, какего пальцы теребят рукава, словно он носил рясу несколько лет и никак не можетизбавиться от приобретенной скверной привычки? Бьюсь об заклад, что онпереодетый священник, присланный к нам самим папой римским, ИннокентиемТретьим,[22] чья святая воля направила войско Христово в этотКрестовый поход. У Рима здесь свои интересы, и папе, конечно, не по вкусуприходятся дьявольские козни Энрико Дандоло.

И оба с нескрываемым любопытством посмотрели на Мака. Тотпроизнес:

– Я не скажу ни да, ни нет – таков мой ответ.

Третий, простой солдат, заявил:

– По тому, как стойко он держится и как мало говорит,сразу видать, что он из военных. Я думаю, его прислал Филипп Швабский,[23] суровый воин, скупой на слова, но уже не раз показавший себяна поле битвы. Правда, многие из его дел не слишком угодны Господу… Так вот,похоже, что Филиппа заинтересовал Константинопольский трон. И этот молодойгосподин явился сюда от его имени для участия в переговорах о выборе правителяКонстантинополя после того, как капризный и упрямый Алексей Третий[24]будет низведен до положения жалкого нищего, просящего милостыню на площадяхтого самого города, над которым он когда-то столь самонадеянно хотелвластвовать.

Мак упорно молчал, не принимая никакого участия вполитических спорах. Споры о том, кому же все-таки он служит, еще долго неутихали, ибо все были уверены в том, что он служит кому-то, но каждыйвысказывал на сей счет свою собственную точку зрения. Когда Мак собралсяуходить, трактирщик не взял с него платы, кланяясь и уверяя, что посещениетрактира столь знатным господином само по себе великая милость; заручившисьобещанием Мака не забыть хозяина и его трактир в тот день, когда командованиерешит ограничить продажу вина в лагере, хозяин направился к остальнымпосетителям. Тут же к Маку подошел какой-то низенький, полный юноша, одетый вдобротный серый костюм, – по внешнему виду его можно было принять записца. Представившись Василем из Гента, он учтиво предложил свою помощь впоисках подходящего жилья.

Василь привел Мака к высокому, просторному желтому шатру. Увхода развевались разноцветные флажки – это был Квартирмейстерский корпус.Возле палатки толпились какие-то люди; Василь заставил их расступиться, громковоскликнув:

– Дорогу Иоганну Фаусту, прибывшему из земель франков!Дорогу Иоганну Фаусту, до сих пор еще не объявившему о своих политическихвзглядах и не примкнувшему ни к одной из фракций.

Квартирмейстер, казалось, был слегка удивлен, но, не задавМаку ни одного вопроса, молча указал на островерхий шатер, поставленныйнеподалеку от его собственного – ведь сам он тоже был далек от политики и непринадлежал ни к какой из образовавшихся в войске группировок. Василь, которыйпо собственной воле стал служить важной и таинственной особе, не раскрывшейпока никому секрета своей миссии, тотчас же отправился лично приглядеть за тем,чтобы к приходу господина все было готово. Переступив порог своего новогожилища, Мак увидел, что для него уже накрыт великолепный стол – холодная дичь,вино и полкаравая мягкого пшеничного хлеба. Изысканные блюда возбуждалиаппетит, а кусочек жареной оленины, съеденный в трактире, конечно, не могзаменить плотного завтрака; поэтому Мак тотчас же сел к столу и начал есть,рассеянно слушая болтовню Василя.